...Ночевали в совхозе, севооборот которого спутан будущим Днепростроем, потому что все равно поля будут залиты. Когда показывают колышки будущего уровня реки, то странно (слово не очень такое художественное, но подходящее) - странно думать, что и дома, и горы, и острова, и леса пойдут под воду и что здесь будет озеро, местами в 2 и больше версты ширины.
За этим совхозом еще 2-3 порога, потом круто поворачивается Днепр, и висит один пролетный Кичкасский мост. Имя строителя этого моста мне неизвестно. Мосты вообще не подписаны, но известно, что Махно этот мост взорвал.
Мост построен настолько крепко, что два кронштейна его остались несоединенные друг с другом, и это оказалось очень удобным для того, чтобы сбрасывать здесь разного рода грузы. Теперь этот мост пойдет под воду, вернее, пошел бы, но его перетащат в другое место.
Мир, в котором мы сейчас живем, чрезвычайно изменяется. И пороги, через которые я ехал - это пороги учреждений, которые ликвидируются; они сливаются по старому советскому обычаю и превращаются в Днепрострой с падением в 36 метров.
За Кичкасским мостом правый и левый берег Днепра уходит в сторону, река расширяется и с обеих сторон мели. На левой мели камень, и на камне стоит трехногий гипсовый лев - это все, что осталось от бывшего здесь курорта Александробад.
На правом берегу из песков торчат камни, а между камнями немецкие дома поселка Кичкасс - это все будет залито, и будущие берега уже выравниваются грабарями, которые крутятся каруселью со своими лошадьми, насыпая песок и ссыпая.
Кичкасс переполнен подводами, едущими в одну сторону, людьми, тянущими подводы, и людьми разговаривающими.
Я хотел сказать штаб - нет, учреждение это - очень похоже на близкий тыл громадной армии; даже, точнее - это похоже на австрийский момент оккупации России, только немцы уходят из своего дома довольными, так как дома покупают, и, кроме того, они увозят в горы кирпичи и черепицу.
Стоит стук. Руки дробят камни, его будет приготовлено миллион кубов. Вообще здесь цифры миллионные. В широких соломенных шляпах ходят грабари.
В штабе - в управлении - меня приняли очень любезно. Много рассказывали и сказали: "Просим этого не писать, а оставайтесь здесь, и мы вам дадим комнату - тогда пишите; а не пишите, как мы строим, ибо о нас достаточно напутали" - и я не написал.
Предположим, что я бы остался на 3 месяца в Кичкассе. Я думаю, что я бы сумел написать, как это строится, как делают перемычки и почему это трудно и как взрывают, но книга - не роман в 5-6 листов - она не существует на рынке.
Про Днепрострой реальный можно написать фельетон, а про ненастоящий Днепрострой, если его назвать "электростроем", можно написать толстый роман, что противоречит логике, так как в реальном Днепрострое материал больший, чем в Днепрострое выдуманном.
Гораздо страшнее, чем ехать через пороги, ехать от Кичкасса до Запорожья. Правда, день был праздничный, а в Кичкассе никакого вина и никакого пива не продается, и поэтому все ехали в Запорожье… - фрагмент из очерка В.Шкловского "60 дней без службы", 1927 г.
