Переправа у Кичкасского моста в годы Первой мировой войны. Он, как видно на фото, выведен из строя. В течении восьми месяцев 1918 года, с апреля по ноябрь, Александровск и его окрестности находились под властью немецко-австрийских войск. Из воспоминаний жительницы Александровска М.И. Гордеевой, как это было:
…Немцы вошли в Александровск 3 апреля 1918 года и расположились в немецком предместье и на станции. А утром, 4-го, вдоль улиц появились шеренги солдат в касках или серых кепи с шестами, катушками, крючками и стали развешивать по акациям телефонные провода.
Порядок в городе был быстро восстановлен. Стоило это пустяки – несколько расстрелянных и сотни оштрафованных. Как и всегда, началось с поисков еще не сданного оружия.
Путем беспощадных штрафов в городе была наведена умопомрачительная чистота. Зачесали александровцы затылки: нельзя выплевывать на тротуар подсолнечные семячки (плюй шелуху в ладошку и прячь в карман). Вывезены были со дворов многолетние сметники – мусорные кучи.
Но было кое-что и похуже – по распоряжению коменданта дано было право каждому солдату еженедельно высылать на родину посылки. И вот потекло украинское сало и хлеб в голодную Неметчину.
…А тем временем началась украинизация. Для начала перекрасили все вывески. Появились "друкарни", "голярни" и прочие надписи. Все жители поделились на русофилов и украинофилов. Я не переносила ни тех, ни других.
Русофилы, забывая подчас о своем высшем образовании, приходили в восторг от специально придуманных переводов, вроде "Самопер попер до мордопысни" и, не краснея, уверяли, что в гетманских полках существует команда "Железяку на пузяку гэть!". Это тощее остроумие успокаивало их ущемленное самолюбие.
Украинцы же устраивали лекции и собрания, на которых знакомили публику с украинской историей и литературой, но попутно всячески высмеивали "кацапов" и "большевиков".
…В каждый дом за правило взяли ставить одного-двух солдат. Они выполняли хозяевам кое-какие работы и кормились у них. Нам поставили одного, мадьяра по национальности. Чудесный, работящий человек, он начал с того, что починил все заборы, покрасил пол на террасе, и затем взял на себя заботу о свинье и птице. Он быстро сдружился со всей нашей семьей, играл с детьми и вырезал им чудесные игрушки. Как мадьяр, он ненавидел немцев и мечтал отстать от своей части при отступлении и вернуться к нам.
Немцы в Александровске, главным образом, пруссаки, сидели целыми днями за столиками у кафе на улице, распивали пиво и вино и отпускали вслед проходящим женщинам циничные замечания. Австрийцы, пришедшие с немцами, вели себя иначе: они знакомились с русской и украинской знатью, устраивали пикники, кавалькады.
Приверженность русских дам к немецким поклонникам встречалась в городе насмешками, и вот в один прекрасный день разразился скандал. Глубокой ночью кто-то через Соборную улицу с крыши на крышу протянул веревку, а с нее посередине висел плакат с переименованием всех знатных дам и их поклонников. Конфуз был небывалый, но виновников не нашли, и пострадали только заснувшие дворники.
…Наступила осень. Красные жали немцев, а они спешили снять урожай и отправиться восвояси. К этому у них были серьезные причины: было плохо на итальянском и французском фронтах. А солдаты уходить не хотели, привыкнув к сытой и спокойной жизни. В ряде полков начались бунты. Стали доходить слухи и о волнениях в Германии. В ноябре 1918 года в Германии разразилась революция, и немцы ушли…
